Непонятно, как так получилось. Вспоминалось только, как они кричали друг на друга, крушили мебель, как он швырнул Фая на пол. В конце концов, они запутались в собственной одежде. И теперь оба словно чего-то неуверенно ждали.
Фай безучастно смотрел на него. Волосы мага рассыпались вокруг головы наподобие нимба, стройное тело было неподвижно и казалось уязвимым, распахнутая рубашка обнажала бледную кожу.
Идеальный момент для Курогане заполучить то, чего он так долго жаждал. Он мог бы с легкостью овладеть блондином: просто расстегнуть пару пуговиц – и рубашка не в счет, слегка потянуть – и брюки тоже не помеха.
Но какого черта ему кажется, что тут что-то не так?
Почему Фай лежит на полу как фарфоровая кукла, не отталкивая его и не притягивая к себе... вообще никак не реагирует?
Равнодушие мага сводило Курогане с ума. Хотелось ударить по красивому лицу – тогда бы на нем отразились хоть какие-нибудь эмоции, будь то боль или даже гнев.
Что-то проворчав, он резко рванул рубашку Фая. Обнаженная бледная кожа приятно контрастировала с окружающим полумраком. Фай не шелохнулся, даже не моргнул. Он просто лежал с отсутствующим выражением на лице и ничего не говорил.
Все было совершенно неправильно.
Тело настойчиво ратовало за продолжение, требовало избавиться от одежды и оттрахать блондина. Собственно, этого и хотелось с самого начала. В конце концов, секс всего лишь способ сбить желание и сексуальное напряжение.
Не то, чтобы его заботило...
Хотя его заботило. Где-то в процессе путешествия он научился беспокоиться о маге. Он не собирался этому учиться, но так вышло, и было уже слишком поздно поворачивать назад. Он беспокоился о Фае, как ни о ком другом раньше, хотя сейчас это не имело никакого значения – чувство явно не было взаимным.
Фай пристально смотрел на него единственным глазом, в котором не отражались ни гнев, ни боль, ни страсть, ни счастье. Он просто смотрел, так, словно ему было совершенно все равно, словно Курогане здесь не было.
Ему было нужно совсем не это. Да и вряд ли желаемое вообще осуществится. Просто потому, что Фай этого не хочет. Фай не хочет его!
Он резко отодвинулся от мага и отвернулся, чтобы не видеть пустого лица Фая. Курогане никогда бы не признался, но было больно.
– Убирайся, – прорычал он, прекрасно осознавая, что Фай именно так и поступит даже без его приказа.
Курогане даже не потрудился обернуться на шум захлопнувшейся двери. Он был слишком расстроен, чтобы адекватно реагировать на случившееся. Первой инстинктивной реакцией было что-нибудь разбить, но все и так уже было раскурочено А крушить все подряд означало бы лишь собственную неспособность контролировать эмоции.
Не найдя способа выпустить пар, Курогане закрыл глаза и попытался заснуть, впрочем, не сильно надеясь, что получится...

Следующие несколько дней напряжение между Курогане и Фаем только нарастало и дети чувствовали себя неуютно в их присутствии.
Когда маг начал бить посуду, Сакура поняла, что происходит что-то на самом деле ужасное.
Однажды утром она передавала Фаю тарелки для вытирания, и неожиданно тарелка выскользнула из его рук и разбилась. Принцесса списала бы все на досадную случайность, но тем же вечером маг разбил стакан, пытаясь поставить его на полку и стукнув им о перегородку.
Затем он разбил еще несколько тарелок и чашек, когда мыл посуду или убирал.
Если бы Сакура не знала Фая, то подумала бы, что он просто неуклюжий. Но она знала, что он никогда таковым не был. Он был очень грациозен и проворен, и разбивать сразу столько вещей было явно не в его стиле.
Маг всегда старался прятать свои проблемы и чувства от других, но теперь, прислушиваясь к его оговоркам, Сакура была уверена, что его что-то беспокоит. Она также могла сказать, что бы это ни было, оно касалось Курогане. Эти двое не очень-то ладили друг с другом последнее время, и она была уверена, что если они не решат свою проблему как можно скорее, то один из них точно сломается.
Будучи не в состоянии просто наблюдать, Сакура решила помочь им. Чем могла, конечно.
– Курогане-сан, можно с вами поговорить? – смущенно спросила она, заглянув во внутренний двор, где ниндзя практиковался с мечом.
Курогане смерил ее злобным взглядом, но остановился и подошел к ней.
Сакура замялась, не зная, с какой стороны лучше подойти, и опасаясь, что Курогане просто накричит на нее и скажет заниматься своими делами. Но, несмотря на это, ей нужно было высказаться. Она не могла просто стоять в стороне и наблюдать, как страдают ставшие ей близкими люди.
– Я... ммм.... Я заметила, что вы с Фай-саном не очень много разговариваете в последнее время. Между вами что-то произошло?
Лицо Курогане на мгновение исказила кровожадная гримаса, и Сакура подумала, что, может быть, идея поговорить начистоту была не так уж и хороша.
– Мы поссорились. Ничего особенного, – кратко ответил он. Сакура мысленно выдохнула с облегчением, потому что он не наорал и не послал. Однако огорчало, что они опять поссорились, и в этот раз все казалось гораздо серьезнее, чем раньше.
– Понятно, – сказала она. – Надеюсь, вы скоро помиритесь. Мне не нравится, когда Курогане-сан так сердится, и я никогда не видела Фай-сан таким расстроенным.
Под вопросительным взглядом Курогане она пояснила:
– Фай-сан... за последние пару дней он нечаянно разбил много вещей. Его мысли словно блуждают где-то далеко. Я думаю, что его что-то беспокоит, но он же не расскажет.
Она уловила тень удивления и тревоги во взгляде Курогане, и осознание того, что тому не все равно, немного успокоило ее.
– Неважно, насколько упорно вы это отрицаете, но я знаю, что вы беспокоитесь о Фай-сане. Поэтому, пожалуйста, не ссорьтесь больше, – закончила девочка. Она второпях обняла Курогане и поспешно удалилась, оставить ниндзя обдумывать ее слова.

Через четыре дня после "ссоры" и день спустя после разговора с Сакурой Курогане решил исправить положение дел.
– Эй, маг, – начал он, обнаружив мага в одиночестве в одной из комнат.
Как он и ожидал, Фай не отреагировал.
– Нам нужно поговорить, – продолжил Курогане, войдя без разрешения и остановившись перед магом. Выражение лица Фая не удавалось разглядеть из-за царившего в комнате полумрака, но, по крайней мере, тот сидел, это Курогане видел четко.
– С тобой что-то происходит… Ну, после того случая, – сказал он, глядя на темный силуэт перед собой. – Вот и принцесса беспокоится о тебе.
Когда Фай вновь не удостоил его ответом, терпение Курогане лопнуло. Он схватил мага за воротник.
– Скажи хоть что-нибудь! – прорычал он, сжимая мягкую ткань.
За минутной тишиной последовало короткое: "Не трогай меня". Эти три слова заставили Курогане отдернуть руку быстрее, чем если бы рубашка жгла ему пальцы.
– Ты настолько меня ненавидишь? – спросил Курогане, ощущая одновременно злость и боль, хотя голос его не дрогнул, не позволив Фаю уловить бушующие внутри эмоции.
Фай с горечью ответил:
– Это же взаимно, правда? Я ненавижу тебя, а ты ненавидишь меня.
– Я тебя ненавижу? Ты так думаешь? – нахмурился Курогане.
Фай издал глухой смешок:
– Конечно, ненавидишь... Поэтому ты хотел причинить мне боль. Хотя... ты просто трус и даже не смог довести дело до конца.
В этот момент Курогане показалось, что окружающий мир окрасился в цвет его глаз. Все, что он видел, стало красным.
– Так вот как ты обо мне думаешь? – прорычал он, в низком голосе сквозили нотки едва сдерживаемого гнева. – Ты серьезно думаешь, что я мог бы изнасиловать того, кого сильно ненавижу? Ты серьезно думаешь, что я вообще захотел бы прикоснуться к тебе так, если бы я не ... – Курогане резко умолк на полуслове, осознав, что почти сказал вслух то, в чем никогда не признавался даже самому себе.
Шокированный и неверящий в происходящее Фай молча смотрел на него. Тем не менее, маг уловил недосказанное.
Все это время он думал, что Курогане не хочет его. Ведь именно поэтому ниндзя остановился тогда, хотя мог бы и воспользоваться моментом? Фай боялся, что безразличен Курогане, и сама мысль об этом причиняла такую боль, что магу было трудно даже сфокусироваться на происходящем в последние дни. Но сейчас он понял, что ошибался, и чувствовал себя полным идиотом.
Фай неуверенно встал и шагнул к стоящему перед ним парню. Заметив, что Курогане напрягся при его прикосновении, но не оттолкнул, Фай осторожно обнял ниндзя за талию.
– Прости меня, – пробормотал Фай, прислоняясь к груди Курогане, вслушиваясь в быстрый стук сердца.
- Идиот, - проворчал Курогане, непривычный к чужим прикосновениям. Но он был благодарен Фаю за то, что тот сделал первый шаг..
– Прости, я вел себя глупо, я все неправильно понял, и заставил тебя думать, будто я тебя ненавижу.
- Так ты меня не ненавидишь? - Курогане коснулся подбородка Фая, заставляя мага поднять голову.
В ответ Фай подался вперед, их губы соприкоснулись, в то время как его руки расстегивали одну за другой пуговицы рубашки Курогане.
Поцелуи становились все настойчивее, и Курогане подумал, что этой ночью поспать тоже не получится...